Во саду ли, в огороде....

Иногда кажется, что весь мир против тебя, и даже твое тело. Груша думала именно так.

Груша жила в Саду-Огороде – кругом обитали всякие разные фрукты-овощи, у которых была своя, полная событий и приключений жизнь. Фрукты-овощи встречались и расставались, создавали семейства и виды, наливались соками и увядали, время от времени создавали коалиции через какой-нибудь супчик, часто варились в одном котле, погружались в сладкую жизнь в виде варенья и даже порою перекрестно опылялись.

Но Груша во всем этом природном круговороте не участвовала. Груша все больше пряталась в тени и укрывалась в густой листве. Дело в том, что она страшно не любила свое тело – неуклюжее и несуразное, узкое сверху и массивное в основании, какое-то чересчур водянистое, кажется, пальцем ткни – сок так и брызнет… или ямочка останется… в общем, все плохо.

Если ей доводилось увидеть свое отражение, она старалась поскорее отвернуться, до того ей не нравилось то, что она могла наблюдать. «Ну и фрукт!», — часто неодобрительно думала она о себе (она вообще собой довольна бывала крайне редко!). А на улице настроение портилось у нее еще больше: на глаза попадались девочки-персики, ядреные краснощекие яблочки, цветущие миндалевидные красавицы, и все они были однозначно лучше Груши. Кстати, многие из них прогуливались под ручку с мальчиками-лимончиками, мужичками-кабачками, молодцами-огурцами, а кое-кто с важными перцами или с изысканными заморскими патиссонами. Это было обидно, потому что Груша ни с кем под ручку не ходила – грузный низ мешал.  Ну, она так думала, что мешает. Она очень, очень хотела в корне измениться, стать другой – тонкой, изящной, легкой – как бабочка! Или хотя бы длинной и стройной, как морковка…

Однажды она обратилась к тетушке Тыкве – та потихоньку занималась знахарством, целительством и гаданием на свекольной ботве и имела в Саду-Огороде очень весомый авторитет.

- Я… я как-то плоховато выгляжу, — робко сказала она. – Не нравлюсь я себе…

- Девочка моя, диета, правильный водный режим и солнечные ванны – вот что тебе поможет! – лениво проронила тетушка Тыква. – Каждая уважающая себя Груша должна заботиться о внешности. Начинай и ты!

Груша села на диету, стала пить много воды и старательно подставлять солнышку бока (ну, разумеется, когда никто не видел – так-то она стеснялась выставлять свое уродливое тело напоказ). Но ничего не произошло, даже еще хуже стало – ее и без того увесистый низ, казалось, еще больше округлился и увеличился.

- Тетушка Тыква! – в панике воззвала Груша. – Смотрите, какой ужас!

- Какой такой «ужас»? – удивилась тетушка Тыква. – Очень симпатичная Груша… Вижу, занималась собой… Хвалю!

- Да какое там «симпатичная»? – возразила Груша. – Еще хуже стало! Не фигура, а… а… просто чудовищная груша! У меня внизу – полный отстой! То есть застой…

- Детка, да ты в самом соку, просто красавица! Такая, какой тебя природа создала.

- Неправильно она меня создала, — трагично вздохнула Груша. – Ошиблась на мне природа…

- Природу поправлять – это не ко мне, это к мичуринцам и прочим биогенетикам, — лениво перекатилась на  другой бок тетушка Тыква. – По-моему, у тебя не внизу, а в голове полный отстой… То есть застой.

- Грубиянка! Шарлатанка! – чуть не плача, шептала Груша себе под нос после этой аудиенции у этой, так сказать,  целительницы. – Надо настоящего специалиста поискать!

За этим дело не стало: во Саду-Огороде объявился залетный врач Грач. Вот к нему и направилась Груша на консультацию.

- Кра… кра… красавица моя! С чем пожаловали? – приветствовал ее врач Грач.

- Да вот… Фигура у меня того… порченая.

- Да ну? Это серьезно! Дайте-ка я вас осмотрю, — и Грач принялся производить над Грушей всяческие манипуляции.

- Откуда же она порченая? – наконец, высказался он. – Ни гнильцы, ни  червоточинки! Вполне здоровое грушеобразное тело.

- Вот именно! – воскликнула Груша. – Именно грушеобразное! Но почему???

- Кра…кра…крайне странный вопрос! Это же очевидно! Потому что так исторически сложилось, — удивился врач Грач.

- Нет! Я чувствую, просто знаю, что на самом деле я должна быть другой, — заявила Груша. – Это не мое тело! Оно мне чужое!

- Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался врач Грач. – С этого места поподробнее! А чье же это тело, если не ваше?

- Я не знаю, — мрачно сказала Груша. – Когда я была маленькая, то я себе нравилась. А потом выросла и перестала нравиться.

- А как же вы к себе относитесь?

- Я себя ненавижу, — призналась Груша. – Давно уже. С тех пор, как стала такой… грушеобразной, а ведь это я еще совсем зеленая была. Я из-за этого стесняюсь и прячусь. Меня даже воробьи дразнят: «Висит груша – нельзя скушать». Я такая несчаааастнаяаааа!!!! – совершенно расстроилась Груша.

- Ах, так вот в чем дело! – разинул клюв врач Грач. – Ну, тогда я, пожалуй, знаю, в чем причина, и даже диагноз готов поставить.

- Какой? Какой? – встрепенулась Груша. – Чем же я больна?

- Нелюбовью к себе! – объявил Грач.

- А разве такая болезнь бывает?

- Еще как бывает! С нее и все другие болезни начинаются, — со знанием дела доложил Грач.

- Это как же? Я не поняла, — огорчилась Груша.

- Вам известно, что каждое живое существо в природе проходит не один жизненный цикл, а великое множество?

- Я слышала об этом.

- Ну так вот: похоже, вы уже много жизненных циклов к себе плохо относились. Не любили свой облик, критиковали, а со временем и возненавидели. И этот печальный факт стал для вас настолько привычным, что укоренился на генетическом уровне. Теперь это устойчивый признак, который с каждым перерождением только усиливается. Вот поэтому у вас такие обширные, я извиняюсь, бедра. Хотя, на мой взгляд, очень даже аппетитно.

- Но-но! Вы меня, пожалуйста, не склюйте ненароком, — обеспокоилась Груша. – Аппетитно… Скажете тоже… Вы лучше скажите, как мне все поправить!

- Могу посоветовать одно: начать думать о себе хорошо! Не критиковать, а хвалить. Не мучить, а поощрять. Почаще говорить себе комплименты. Такая вот селекционная работа. И не стесняться себя! Вы – такая, какая есть, и имеете полное право на процветание в своем Саду-Огороде.

- И что… Я от этого стану стройной? – недоверчиво спросила Груша.

- Это возможно. Но даже если и нет – по крайней мере, будете гораздо счастливее! А то разве это дело, когда даже воробьи дразнят?

- Ну, не знаю, не знаю, — с сомнением проговорила Груша. – Мне бы хотелось как-нибудь радикально…

- Ну не куски же с вас срезать? – изумился врач Грач. – Если кусками – то это уже в компот, а вы,  как я понимаю, до компота еще не дозрели.

- Это уж точно, — согласилась Груша. – Ладно, большое спасибо, пойду производить научные опыты и селекционную работу.

Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается. Много времени понадобилось Груше на ее опыты. Да вот сами посудите: если кто-то привык себя ненавидеть, разве можно вот так, махом, начать себя любить? Но Груша твердо решила пробовать, и с течением времени у нее пошли успехи. Сначала комплименты себе звучали как форменные (а вернее, бесформенные!) издевательства, а потом ничего, привыкла, даже верить стала в то, что она и правда в чем-то красавица. Скажем по секрету, она консультировалась у Бабочек, а те уж точно знают толк в любви к себе, и Грушу обучали искусству самокомплиментов с большой охотой. Груша даже стала высовываться из листвы и принимать участие в жизни Сада-Огорода. Она, правда, все еще стеснялась и румянилась от смущения, но это ей даже шло.

- Ты, смотрю, похорошела, — заметила тетушка Тыква. – Такая славная грушка, мммм… Наверное, за ум взялась? Что, кончился застой-отстой?

- Ну, можно и так сказать, — не стала вдаваться в подробности Груша. – Процветаю вот потихоньку.

- А повышенная грушевидность уже не волнует?

- Не очень. В конце концов, это присуще моему виду, — сдержанно отвечала Груша.

Ночью, когда весь Сад-Огород засыпал, Груше приснился сон. Ей явился Садовник, который ласково погладил ей бочок и сказал: «Вот, молодец какая, и сочная, и гладкая! Прямо медовая!  Хорошо, что голову свою от заморочек освободила, это тебе на пользу пошло. Расти-наливайся, а уж я тебя всегда и полью, и удобрю, и вообще горжусь тобой!». «А когда же я стану стройной, как морковка?», — хотела спросить Груша, но не спросила, почему-то расхотелось.

А знаете, почему? Дело в том, что в последнее время Груша подружилась с Жаном Баклажаном, который ей очень нравился, так как очертаниями чем-то был похож на саму Грушу. И эта дружба постепенно обещала перерасти во что-то гораздо большее… Может, даже в устойчивый альянс! И если уж Жан Баклажан полюбил ее в виде груши, то еще неизвестно, понравится ли ему тощая морковка…

«Надо же, надо было сразу полюбить себя, и жизнь бы давно наладилась!», — думала Груша. «Ах, Грушенька, какая же ты хорошенькая!», — шелестели крыльями знакомые Бабочки, и это было приятно. «Висит Груша для нового мужа», — дразнились нахальные воробьи, и она была вовсе не против.

Вот такая история произошла во Саду ли, в Огороде, а теперь и вы ее услышали. Кстати, вы сегодня сколько комплиментов себе выдали? Как, еще и не начинали??? Так что же вы сидите, сладкие мои? Вперед, и помним – все у нас получается, когда мы пребываем в гармонии с миром и собой!

Автор: Эльфика